ПРОИЗОШЕДШЕЕ СТАЛО УЖЕ ОЧЕРЕДНЫМ ИНЦИДЕНТОМ С НАЧАЛА ГОДА, имевшим место при участии российской авиационной группировки в Сирии. Напомним, что ранее в январе в российских СМИ появились сообщения об ударе в конце декабря по российской военной базе Хмеймим, в результате чего, по некоторым данным, было уничтожено 7 самолетов. Позднее российское Минобороны в свою очередь сообщило об атаках на базу, в том числе с применением беспилотников, имевших место в начале января.
Между тем примечательно, что заметный рост атак непосредственно на российскую авиационную группировку имеет место на фоне нового витка российско-турецкого соперничества на севере Сирии, которое продолжает причудливым образом совмещаться с взаимодействием Москвы и Анкары в рамках урегулирования конфликта.
Непосредственно до отмеченных нападений на базу активизировались противоречия между Турцией и Россией в связи с наступлением сирийской армии при поддержке российской авиации в провинции Идлиб. Однако непосредственно после начала турецкой операции в курдском районе Африн риторика Турции, связанная с наступлением в Идлибе, резко смягчилась. Последнее, возможно, могло свидетельствовать о наличии закулисной сделки, в рамках которой Москва согласилась на турецкое вторжение в Африн, в то время как Анкара в свою очередь смирилась с усилением позиций сирийской армии в Идлибе.
Однако непосредственно в ходе операции Турции в Африне обнаружился новый ряд инцидентов, которые могут отражать сохранение противоречий при разграничении сфер влияния между Анкарой и Москвой на севере Сирии и, в частности, непосредственно на территории провинции Идлиб. В первую очередь здесь необходимо выделить показательный эпизод, связанный с намеками (не получившими, правда, продолжения) сирийских курдов о возможности передачи Африна под контроль Дамаска.
ТАК, АДМИНИСТРАЦИЯ РЕГИОНА АФРИН ПРИЗВАЛА СИРИЙСКОЕ ГОСУДАРСТВО "выполнить свой долг и обеспечить защиту границы с Турцией". В свою очередь коалиция "Силы демократической Сирии" (СДС) заявила, что "будет приветствовать ввод сирийской армии в Африн при условии подписания соглашения с Дамаском". Между тем в случае даже попытки реализации подобного сценария произошло бы изменение системы альянсов в данном районе и Москва и Дамаск сразу же столкнулись бы с противодействием Анкары. При этом даже гипотетическая возможность подобных договоренностей не могла не вызывать недовольства турецкой стороны.
Уже в конце января имел место примечательный инцидент с турецкими военными непосредственно в провинции Идлиб. Турецкий Генштаб сообщил о нападении на военный конвой ВС Турции в провинции, в результате чего один человек погиб и двое получили ранения. Сообщается, что имело место нападение террористов на заминированном автомобиле. Данная турецкая версия сразу вызвала массу вопросов относительно того, кто в действительности стоял за нападением на конвой. В СМИ появились публикации относительно причастности к удару по турецким военным союзников России - сил Дамаска и Ирана, при этом данный шаг рассматривается как попытка ограничения действий Турции по оформлению своей сферы влияния в Идлибе.
На этом фоне особенно примечательны нюансы уничтожения российского штурмовика 3 февраля. Как уже отмечалось, ранее считалось, что у боевиков нет ПЗРК, и их появление именно в данной "чувствительной зоне" и применение против российского самолета может являться результатом действия определенных внешних спонсоров боевиков.
В ЭТОМ КОНТЕКСТЕ ЛЮБОПЫТНЫ РАЗНОЧТЕНИЯ ОТНОСИТЕЛЬНО группировки, сбившей российский самолет. Так, первоначально ответственность за это взяли на себя боевики группировки "Джейш аль-Наср". Затем, однако, ответственность за инцидент взял на себя альянс "Хайят Тахрир аш-Шам", в котором доминирует группировка "Джебхат ан-Нусра". Между тем группировка "Джейш аль-Наср", первой заявившая об уничтожении самолета, рассматривается как протурецкая и пользующаяся поддержкой Анкары.
Ранее взаимодействие также имело место между турецкими военными и "Джебхат ан-Нусра", имеющей сильные позиции в Идлибе. В частности, при вводе турецких военных в зону деэскалации в Идлибе осенью 2017 года действующие в районе боевики группировки никак не препятствовали действиям турецкой стороны, что, возможно, свидетельствует о наличии неких договоренностей между ними. И наконец, примечательным является и заявление российского Минобороны, опубликованное после уничтожения Су-25, в котором отмечается, что Россия вместе с Турцией, ответственной за зону деэскалации "Идлиб", принимают меры для возвращения тела российского летчика.
В сочетании все перечисленное делает вполне реальной версию о том, что уничтожение российского штурмовика в Сирии могло быть компонентом конкуренции между Турцией и Россией на севере страны. Если эта версия реальна, ключевым становится вопрос, продолжат ли Москва и Анкара скрывать остроту разногласий, или же они приобретут открытый характер, подобный кризису, имевшему место между Турцией и Россией в 2015 году.
Давид АРУТЮНОВ
