В Ереване в Музее Геноцида в Цицернакаберде 11 мая состоялась презентация книги Анны Аствацатрян-Теркотт, публикация которой осуществлена издательством "Де-факто" при финансовой поддержке правительства Арцаха.
Четырьмя днями ранее книга была представлена арцахской читательской аудитории. В Степанакерте презентация прошла в библиотеке Национального Собрания НКР и была организована при непосредственном участии министра культуры и по делам молодежи Республики Арцах Нарине Эдуардовны Агабалян. В Ереване организационные вопросы презентации книги решались директором Музея Геноцида Гайком Демояном и его заместителем Суреном Манукяном.
"ДАВНО ЭТО БЫЛО – 31 ЯНВАРЯ 1992 ГОДА. МНЕ БЫЛО ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ, и я вместе со своей семьей (папой, мамой, младшим братом и с немногочисленной родней – дядя, две тети и кузены), летела самолетом американской авиационной компании в Соединенные Штаты Америки. Мы летели туда с несколькими чемоданами и отчаянной и, возможно, безграничной надеждой, что страна эта примет, приютит и защитит нас".
Так начинается эта книга, которая называется "Изгнание. В Никуда". Поначалу она вышла на английском языке в 2012 году в одном из американских издательств. И спустя четыре года книга, блестящий перевод которой сделан известным армянским переводчиком Арамом Оганяном, вышла в Ереване на русском.
Представляя как автора, так и ее литературный труд степанакертской и ереванской публике, собравшейся на презентацию книги, редактор русского издания, он же – директор издательства "Де-факто" Карен Захарян прежде всего попытался определить литературный жанр этой книги. Он заметил, что, пожалуй, наиболее удачным в плане соответствия книги ее форме и содержанию представляется, если проявить литературоведческую вольность, жанр "Дневник школьницы с ее же комментариями в повзрослевшей жизни".
Действительно, книга Анны Аствацатрян-Теркотт "Изгнание. В Никуда" (в английском варианте Nowhere, что в буквальном переводе означает Нигде) - это по сути дневник девятилетней девочки, которой в течение трех последующих лет жизни предстоит пройти некое "хождение по мукам", осваивая уроки мужества, крепости духа, стойкости характера, дерзновенной бескомпромиссности, отчаянного отстаивания себя как личности. Те самые качества личности, которые не многим взрослым удается приобрести даже на протяжении всей жизни. О том, как это получилось у маленькой девочки из некогда родного ей города Баку - столицы советского Азербайджана, рассказывается в книге, которую смело можно назвать Повестью изгнания. Изгнания в Никуда.
НА ВСТРЕЧЕ С ЧИТАТЕЛЯМИ В СТЕПАНАКЕРТЕ И ЕРЕВАНЕ АННА АСТВАЦАТРЯН-ТЕРКОТТ рассказала о том, как начинался ее путь к написанию этой книги. Она призналась, что в 14 лет трудно было писать книгу. Равно как и готовить ее к изданию двадцать лет спустя. Но у нее были хорошие учителя и наставники, некоторые с ученой степенью. Они вдохновляли ее и сделали возможным издание книги. Прежде всего Анна вспоминает свою бабушку по материнской линии Людмилу Кашееву, учительницу русского языка и литературы в одной из бакинских школ советского периода. Это она посоветовала ей вести хронику переживаемых ими событий, потому что, как она говорила, "когда-нибудь все забудется, ты не имеешь права забывать".
И девочка, которая тогда еще ничего толком не понимала в том, что происходит в ее родном городе Баку и из-за чего происходит, сегодня, по прошествии почти тридцати лет, благодарна ей за прозорливость, любовь и постоянное присутствие в ее жизни: дневник, который она стала вести с того самого февральского дня 1988 года, когда "неполная, словно ущербная, луна и звезды едва просматривались на небе сквозь сгущающиеся тучи", сегодня это не просто дневник.
Это больше, чем дневник, ибо это – документальная хроника воспоминаний подростка о череде трагических событий армянского народа, художественно рассмотренных сквозь призму истории одной отдельной семьи – ее семьи. И еще – это "способ преодолеть боль горя в семье, в которой не было принято распространяться на эту тему". Может потому, что горе само по себе всегда стыдливо? Или время и терпенье сумели высушить слезы страданий от этого самого горя, на смену которому через мужество и стойкость пришли относительное благополучие и – что важнее всего – способность сохранить в себе духовные качества не сломившихся от жизненных невзгод людей, сумевших преодолеть тяжкие испытания, выпавшие на их долю, достойно.
Когда на презентации у Анны Теркотт спросили, хотела бы она еще раз побывать в городе детства, она не задумываясь ответила "нет". И никто из ее семьи не хотел бы туда вернуться. Этот город теперь уже чужой для нее. И пусть она далеко от некогда родного очага - на чужбине, которая, как известно, родиной стать не может. Но в том-то и весь парадокс жизни героини этой повести, что именно на чужбине она прибрела покой и счастье, а не в родном Баку, который причинил ей много зла.
Карен ЗАХАРЯН, "Голос Армении"
