План сорвали вооруженные силы: революционный разворот

Замминистра иностранных дел Армении Шаварш Кочарян заявил, что если бы Казанский план был согласован, то пришло бы время для позиции Арцаха, и над мирным соглашением три стороны работали бы вместе.

Об угрозах Казанского плана в то время писали всего пара СМИ, аналитиков и экспертов. Остальные, причем, как власти, так и оппозиция, охаивали тех, кто критиковал Казанский план и настаивал на том, что такой ход событий неизбежно приведет к войне.

Вскоре после Апрельской войны 2016 года Серж Саркисян признал наличие Казанского плана и его опасную для государства суть. Серж Саркисян согласился с планом, который предполагал территориальные уступки Азербайджану, размещение миротворцев и неопределенный статус Арцаха.

Серж Саркисян говорит, что знал о намерении Алиева не подписывать документ. Но зачем Алиеву было подписывать документ, если ему нужен был всего лишь процесс обсуждения его содержания, пока не назреет время для военного удара? Параллельно этому процессу было легитимизировано право Азербайджана на военный удар, и если бы в апреле 2016 году Баку удалось сломить сопротивление армянской армии, то ни одна из стран-сопредседателей Минской группы не стала бы требовать ответа, даже если азербайджанские войска достигли бы Степанакерта.

Свидетельством тому то, что в первые дни войны Россия просто наблюдала, чего добьется Азербайджан и чем ответит Армения.

Когда стало ясно, что Баку не в состоянии добиться быстрого успеха, и война может растянуться, потому что армянские войска не только оказали сопротивление, но и перешли в контрнаступление, Россия стала посредником.

К счастью, Азербайджан отклонил Казанский план, потому что иначе Баку мог получить право на более мощный удар, противостоять которому было бы сложнее.

О каком успешном исходе переговоров по Казанскому плану говорит Шаварш Кочарян, после которого должен был присоединиться Арцах? Казань, к счастью, имела лучший для армянской стороны исход, если не говорить о потерях Апрельской войны. Но его «успех» лишь укрепил бы право Азербайджана «на войну».

Это следствие «шустрости», которую долгие годы представляли как дипломатию и внешнюю политику – соглашаться на все в надежде, что США, Россия, Иран, Азербайджан не согласятся.

С самого начала Армения шла на переговоры, признав право Азербайджана как минимум на часть предмета переговоров, то есть, дав фору Баку.

Менялись только пропорции, но принцип оставался, и долгие годы «шустрость» армянской дипломатии только укрепляла право Азербайджана. Это не привело к катастрофе только благодаря армянским вооруженным силам и колоссальной общественной поддержке, иначе говоря, спонтанной нации-армии, которая сформировалась в дни Апрельской войны и изменила ее ход.

Теперь стоит задача вывести армянскую дипломатию из этого русла и сформировать принципиальную государственную политику, которая сформирует право Армении на мир, выстроенный на победе армянских сил в 2016 году. Революция в Армении дает возможность для такого разворота.

Это может стать также возможным благодаря опыту и эффективной работе нового министра Зограба Мнацаканяна. После визита Никола Пашиняна в Арцах, поездка министров обороны и ИД Армении Давида Тонояна и Зограба Мнацаканяна сначала на нахиджеванскую границу, потом в Арцах, свидетельствуют о том, что армянская сторона настроена на переход от мелкой шустрости к военно-политической дипломатии.


Акоп БАДАЛЯН, Обозреватель