В дни годовщины Апрельской войны внимание общественности к арцахской проблеме, естественно, утраивается. Тем более сейчас, когда им предшествовали встреча Пашинян-Алиев и оптимистичная оценка международных структур. Но в Армении оценки противоречивы: оппозиционные политические (и не совсем политические) круги выражают недовольство, что, во-первых Арцах так и не вернулся за стол переговоров, а во-вторых, Венская и Санкт-Петербургская договоренности «похоронены», потому что о них и не упоминалось, следовательно, Азербайджан фактически переварил Апрельскую войну.
Что же происходит на самом деле, и что изменилось в переговорном процессе за последние месяцы? До сих пор все происходило примерно так: каждый раз перед очередным этапом переговоров или встречей на высшем уровне азербайджанская сторона обостряла ситуацию на линии соприкосновения, выступала с агрессивными заявлениями, а армянская сторона осуждала их и призывала соблюдать Венскую и Санкт-Петербургскую договоренности. Причем призыв направлялся посредникам, это они должны были заставлять Азербайджан соблюдать договоренности. А посредники делали это неохотно – или вообще не делали. Почему?
Потому что эти договоренности (внедрение мониторинг и механизмов дознания на линии соприкосновения) фактически закрепили бы, что линия фронта имеет статус государственной границы и изменению не подлежит. А посредники, как известно, время от времени высказываются против сохранения статус-кво. То есть придание линии соприкосновения статуса государственной границы на данный момент в их планы не входит. Отсюда и «короткая память» о Венской и Санкт-Петербургской договоренностях.
А каков ответ армянской стороны? Дипломатически сформулированным его озвучил в Штатах министр обороны, заявив, что формула «территории в обмен на безопасность» больше не будет действовать, и ее заменит принцип «новая война – за новые территории». Это означает, что в случае возобновления военных действий армянские вооруженные силы не будут довольствоваться только оборонными действиями, они перейдут к наступлению, и Азербайджан потеряет новые территории. Причем это не просто пустые слова. Армянская армия приобрела ультрасовременные истребители, пополняется дальнобойными видами оружия точного поражения, проводит учения и по атакующим сценариям, и так далее. То есть меняется вся логика, потому что наличие армии, способной только на эффективную оборону, как оказалось, азербайджанцы не считают достаточно весомым аргументом для проявления более конструктивного подхода.
Сказанное, конечно, не означает, что армянская сторона прекратит усилия по мирному разрешению конфликта и примется захватывать новые территории, чтобы сделать азербайджанцев более миролюбивыми. Отнюдь. Просто Азербайджану, пытающемуся нас запугать, следует знать, что у него, по крайней мере, не меньше оснований бояться новой войны, чем у нас. И добиться этого мы должны не напыщенной риторикой, а конкретными шагами по расширению вооружения армии. Что и делается.
Проще говоря, послание армянской стороны гласит: прекрасно, если вы находите, что Венская и Санкт-Петербургская договоренности недостаточно важны, и изменение линии соприкосновения может быть «легитимным», пусть так и будет. Но потом не жалуйтесь, если вдруг окажется, что линия соприкосновения изменилась не в пользу азербайджанцев. В конце концов, а кто сказал, что мониторинги и механизм дознаний нужны нам больше, чем азербайджанцам? Армянская армия в состоянии и мониторинги проводить, и дознания, и в результате – наказывать нарушителей режима перемирия.
И это, кстати, только повышает вероятность плодотворных переговоров.