Ереван сразу трансформировал ситуацию: надежда Лаврова

Москва считает, что и Ереван, и Баку заинтересованы в том, чтобы на сей раз договоренности не остались на бумаге. Об этом заявил министр иностранных дел России Сергей Лавров, комментируя состоявшуюся два дня назад в Москве встречу глав МИД Армении и Азербайджана и достигнутые договоренности.

На этой встречи присутствовали и сопредседатели Минской группы ОБСЕ, которые потом распространили сообщение о договоренностях гуманитарного характера, в частности, касающихся сельхозработ, допуска родственников к заключенным по ту сторону границы гражданам и журналистских контактов.

Что имел в виду Лавров под выражением «на сей раз» и какие договоренности остались на бумаге? Несложно угадать, по чьей вине это произошло. Мирные инициативы отклонял Азербайджан, который предпочитал им шантаж войной и военную дипломатию.

После Бархатной революции в Армении данная политика Баку, которая была в значительной мере подорвана сопротивлением армянской армии во время Апрельской войны, оказалась в сложном состоянии. Дело даже не в имиджевом прорыве Армении. Новые власти Армении сразу же приступили к использованию капитала революции в трансформации логики карабахского урегулирования, и первым шагом стал визит Никола Пашиняна в Степанакерт 9 мая, а также дальнейшие концептуальные заявления Пашиняна и других официальных лиц, квинтэссенцией которых стало выступление Пашиняна в Степанакерте 12 марта.

Армения начала говорить с позиций собственной субъектности и прав Арцаха, что предполагало ответы. У Баку ответов нет: нужно отвечать либо военным шантажом, либо откликом на предложения о мире без предусловий. В первые месяцы Бархатной революции Азербайджан попытался вновь задействовать военную дипломатию, тем более, что это получало деликатную «поддержку» со стороны некоторых кругов прежней власти Армении, в том числе, в плане генерации и обеспечения «эффекта» милитаристской пропаганды.

Но Ереван не поддался, понимая, что вопрос не в Арцахе, а в армянской государственности и ее перспективах, и ошибки могут быть роковыми не только для власти.

В новой для себя диспозиции оказалась и Москва, о чем свидетельствует заявление Лаврова. В глубине души Москва не забыла о Казанском плане или плане Лаврова, но поняла, что если не удалось продвинуть их во время Апрельской войны, то после Бархатной революции это и вовсе невозможно.

Тем более, что на уровне первого лица в Армении было заявлено об ответственности России за вероятную войну. В этой ситуации роль модератора мирного сосуществования становится для Москвы безальтернативной, в том смысле, что альтернативой может быть поражение либо Армении, либо Азербайджана. Поражение Армении означало бы поражение России, в то же время, поражение Азербайджана также не отвечает интересам Москвы.

Ко всему прочему, в результате геополитических коллизий Москва растеряла ресурс активности и стремится сохранить свое влияние и статус-кво на Кавказе минимальными ресурсами.

Вот почему Москва заинтересована в продолжении мирного диалога и тактическом замораживании конфликта, чтобы Баку мог выполнить московские договоренности.

Но возникает вопрос, а что будет, если Баку опять их не выполнит? Не все тут однозначно, так как форсирование дискурса мира тоже может привести к тупику. Поэтому с тактической точки зрения может сложиться так, что появится необходимость в том, чтобы договариваться несколько раз. Спешка в данной ситуации никому не выгодна – и не только Еревану, Баку и Москве, но и Вашингтону, Парижу, Берлину, Тегерану.


Акоп БАДАЛЯН, Обозреватель