На вопросы Lragir.am отвечает глава Комитета кадастра Сарат Петросян.
Господин Петросян, проводится ли сейчас работа по внедрению налога на роскошь?
Ставки уже обговорены, но решение еще не принято. Сейчас обсуждается не этот вопрос, а то, что с января 2021 года владельцы дорогого имущества будут платить больше налогов.
Недавно вы заявили, что роскошный особняк бывшего марзпета Сюника Сурика Хачатряна долгие годы не был зарегистрирован, и только недавно удалось уладить этот вопрос. Есть ли еще подобные случаи по части имущества прежнего руководства?
Я не могу сказать, есть такие случаи или нет, потому что не владею базой прежних чиновников. О данном случае я сказал, поскольку о нем говорили публично. Поскольку мы являемся органом, гарантирующим собственность, то стараемся не особо говорить вслух.
На общественное обсуждение вынесен проект закона о конфискации незаконно нажитого имущества. Как вы относитесь к положению о конфискации без решения суда?
Нам надо идти по пути обхода судебной системы, если это позволяет Конституция и международная практика. Надо облегчить загруженность судов. Я могу только приветствовать попытки решать вопросы без судебной тяжбы.
Можно ли отнести особняки прежних чиновников к перечню имущества, подверженного конфискации?
Если они незаконны, то, безусловно, должны быть возвращены государству и обществу. Но это не значит, что нужно отнимать у всех чиновников имущество. Если он не может доказать, каким путем приобрел данное имущество, то тогда, да, можно обсуждать.
Были ли сделаны коррупционные разоблачения в вверенной вам сфере?
Если не ошибаюсь, то мы направили в различные правоохранительные органы 60-70 дел. В основном они касаются нарушений в ходе приватизации земли. О лесных массивах Цахкадзора пресса уже писала. Путем изменения кадастрового статуса была снижена стоимость, и эти земли были приобретены по низким ценам. Кроме того, имущество зачастую делилось, обрастало строениями, которые у нас не фиксировались, и налог на имущество не выплачивался. Есть случаи застраивания земель сельхозназначения, сейчас эти строения фиксируются.
Есть мнение, что прежние руководители поделили между собой Армению. Вы можете это подтвердить?
Да, такие случаи есть. Мы проводим различные исследования. Например, помните, в ходе визита премьер-министра в Ранчпар выяснилось, что там есть незаконный рудник, который принадлежит старосте села. Таких случаев масса. Мы провели исследования в Араратском марзе, сейчас проводим в Армавире. Нарушений масса — как в недропользовании, так и нецелевом использовании сельскохозяйственных земель и самострое.
Дело в законодательных упущениях, или люди просто обходили закон?
Мы предоставили общинам широкие полномочия, но общины, умышленно или нет, не осуществляли подобающий контроль. В этой схеме кадастровая служба тоже, конечно, имела свою долю вины. То есть речь идет об организованной коррупции. Сейчас, как мы считаем, эта схема не действует. Пытаемся выправлять ситуацию.
Мы должны либо вернуть государству общественное имущество, либо пустить в оборот. Все случаи индивидуальны, мы не можем утверждать, что нужно отнять имущество у всех чиновников. Но мы не можем также позволить себе роскошь не использовать колоссальные сельхозугодья или колоссальные общественные пространства в центре Еревана. Нужно продвигаться целевыми решениями.
Роза ОВАННИСЯН, Корреспондент
